Если выписать мне вид на жительство в Ад, К Вам же черти сбегутся с болезненным лаем И в слезах и соплях будут Вас умолять: “Заберите её, мы с ней жить не желаем!”
...Я скучаю. До крика в щербатой ночи. Я скучаю. Тоске не нашлось антител. Я скучаю! Ответь! Я прошу! Не молчи! Я сама не спасусь. Так спаси меня, М...
Тихо. Не кричи. Скажешь, паранойя? Я давно не сплю. Так как будто легче. Хренов Черномор… Я? Про дядьку Ноя. Скоро я умру. Что? Таких не лечат…
Я того... Ушла. Спрыгнула с ковчега. Я ж без пары тварь. И оскал недобрый. Ни штрих-кода нет, ни цены, ни чека: Я – тот брак, что был у Адама в ребрах.
Ну-ка стой! Пригнись. Вон прожектор шарит. Нам, за толщей стен, вечно ждать удара. А ковчег уплыл. В мир приличных тварей. Каждой бляди, блядь, по почину пара.
Там же все путем. Им с их богом круто. Все, как захотят. Ебли, зрелищ, хлеба. Тут – не так. Бетон да стальные прутья. Но зато у нас вместо бога – небо…
Сжать ладонь в кулак. Жаль, рука – тростинка. Что такой ломать? Об колючку – пальцы? Ничего. Плевать. До чего ж противно… По хуй. Ты держись. Главное – держаться.
Детка, ты жива? Потерпи. Я скоро. Я почти. Насрать. Хрен с ним, с этим Ноем. Жаль, тебя ведь нет. Отраженье. Морок. Ладно. Ну и пусть. Ты же тут, со мною.
Для таких, как мы – отменили старость. Зеркало – разбить. Извини. Приперло.
…И кусок стекла, отразивший ярость, За короткий миг до вхожденья в горло…
у меня к тебе что ни шепот - то выдох и вдох. у меня к тебе - слабость и по коленям ток. зима нас прикончит. таков итог. у меня в голове говорит Бог, говорит - он один из тех, у кого по венам кровь в кипяток. от кого жар и холодный пот. у меня от тебя - миллион не оконченных фраз. ты меня можешь прикончить в раз, следом за январем. и я бы выкинула тебя из головы прямо сейчас. только мне хочется быть вдвоем.
Это будет холодная осень... читать дальшеэто будет холодная осень. представляешь, дыхание пряча, ты идёшь по продрогшей аллее. а когда я умру, ты заплачешь? это будет прекрасное утро. утром кто-то тебя поцелует, только я буду гордой, как будто тот, кто умер, совсем не ревнует. это будет совсем понедельник - не люблю понедельники с детства. целый день ты проходишь бездельник, будешь путать и цели, и средства. обстоятельства - гаже не скажешь, ни одной разрешённой задачи, ты устал от обыденной лажи, ну а я ... умерла. ты заплачешь? застоявшаяся радость - в детях, в телевизоре, в кухне за плиткой, мой счастливый, я путалась в сетях, и вот - нет этой гордой улитки. все амбиции, видишь, спасли ли? искололась и алкоголичка? нет, с тобою и врозь мы же - жили, только я прогорела, как спичка. ты заплачешь и выйдешь из дома, остановится сердце? едва ли, никогда не узнавшие, кто мы, мы не любим, чтоб нас узнавали. ты навзрыд, на коленки, к вокзалу побежишь, задымишь сигаретой, почему же тебе не сказали, что навеки закончилось лето? позвонишь - недоступна, разбилась или просто не стало со скуки, не проверивший, что же случилось, ты в бессилье заламывать руки станешь, скажут: "а кем приходились?" замолчишь и сломается датчик. и какие мечты там не сбылись, разве важно?.. конечно, заплачешь. вот за это, почти и не помня, ненавижу тебя, ненавижу, сладкоголосый, выдранный с корнем, на кого-то зачем-то обижен, не пускаешь меня, не пускаешь, умереть и забыть не пускаешь, не поёшь меня, не презираешь, только жадно глазами читаешь. это будет холодная осень. тёплой осени больше не будет. только я буду знать, эта проседь - обо мне. и меня не забудет. да, когда я умру - ты заплачешь и поймёшь, каково расставаться. только, взрослый и глупый мой мальчик, обещай и тогда - не сдаваться Para-mi (с)
и правда тебе так плохо? хочется упасть, зарывшись лицом в мягкий ворох прошлого? заплакать так, как плачут дети - безутешно и искренне, свернувшись калачиком под одеялом? падай. и начинай отжиматься. (c)
здраствуй,мама.плохие новости у твоей дочери не осталось совести она оставила недописанными сотни повестей герой каждый из которых говорит ей "прости" хотя во всём виновата исключительно твоя девочка
она медленно сползает по стеночке всё ниже,к полу, повинуясь внутреннему уколу, иногда вспоминает о работе не думает о валюте не любит цветочно-конфетные прелюдии ей бы всё сразу,на блюде
знаешь, мне уже две недели совсем ничего не снится и не пишется, не смеется, не говорится... я загрузила себя работой, придумала сто два дела, убедила себя в том, что я и не хотела ничего, не хотела ни тебя не хотела, ни смеха твоего не хотела, ни жестких волос, ни мягкого мятного тела.... и теперь мне уже две недели совсем ничего не снится, только горько естся и горько спится.
знаешь, мне уже две недели никто не звонит домой говорят, ты сменила номер, теперь мы не знаем твой, а я не могу подобрать себе ни номера, ни судьбы, открываю справочник, собственный справочник, а там только - бы. там написано, что не будет ни нежности, ни борьбы, ни губ твоих пряных, а только сплошное - бы. сплошное условие, не выполняемое до конца ни одной судьбой, и расстояние, чертово расстояние между мной и тобой.
и две недели я засыпаю под связанным не-тобой дрим кетчером, он видимо ловит все, и вроде боятся нечего, но я иногда думаю: что если все мои сны до последнего, он отдает.... тебе? может, мне присылали и города летнего, и улочек не-московских, и сада, и несовершеннолетнего мальчика из сладких грез де сада, и трамваи со звоном летящие безбилетные.... но пока - я закрываю глаза, засыпаю вечером, и просыпаюсь утром: пустая, выхолощенная, беспечная.
мне уже две недели совсем ничего не снится. снимаю ловушку. закрываю к тебе окно. приснись мне, пожалуйста? маленькой, круглой птицей, поедающей на моей ладони пшено....
я. тебя. заберу. у твоих озверевших, колючих морозов, у смеющихся стен, у коварно-зыбучих снегов, у бескрылых обид, у ме-е-едленных коньяков, у твоих кабинетов холодных, не вылеченных неврозов
я тебя заберу. у звеняще-печального утра, у рубиновых фей, у остывшего чая, у потускневших винилов. я тебя заберу. ты почувствуешь, как высыхают чернила и шафран заплетая в шалфеи. в шалфей
я тебя заберу. в нестандартные рифмы, которые все для тебя. о тебе. на пропитанных кофе карнизах, на пепельно-русых волосах. на моей тонкой шее, на нежно-коралловых бусах, на украшенном страшною тайной фамильном гербе
будешь вдохом. считай остановки сердец, глотай мной исполненный блюз-ля бемоль, для тебя - в не долеченном горле глубинные гласные арки. резче. глубже. в объятья сценарной ремарки я тебя заберу. в воды. в лето. в шипящую белую соль.
я. тебя. заберу.
у твоих часовых поясов. в травы. в нервы. в мой странный придуманный мир. …я тебя загадала на паре хрустальных. давно. засыпая… …………………… открой нараспашку окно. я подам тебе знак. растворяя границы сознаний, стирая закрытость квартир
Доктор, где лица, что сердце заставят биться, Люди, которые смысл всей моей жизни? Доктор, ведь я не больна, для чего мне лечиться? Доктор, ведь я не хотела, случайным был выстрел.
Доктор, скажите, почему он ко мне равнодушен? Доктор, ответьте, почему меня он не слышит? Ведь он мне как небо, как воздух,как крылья нужен, Ведь он мои легкие, доктор, почему он не дышит?
Ведь он моя кровь в моих взорвавшихся венах, Ведь он мое солнце, мой ветер, он моя песня. Доктор, оставьте меня, хотя бы на время, Я все равно умру, если он не воскреснет
В начале отношений думаешь: "Ладно, пофиг. Если ничего не получится, так хоть повеселюсь!" А потом проходит много времени и ты понимаешь, что если он сейчас уйдет, ты просто сдохнешь. Вот и повеселилась.....
Если бы я знала, когда видела тебя в последний раз, что это последний раз, я бы постаралась запомнить твое лицо, твою походку, все, связанное с тобой. И, если бы я знала, когда в последний раз тебя целовала, что это — последний раз, я бы никогда не остановилась
я буду молиться за тебя бог услышит в обшарпанных подъездах курить писать твое имя на крышах во дворах миллионки* прятаться смотреть через мутные стекла пока еще губы шевелятся пока еще не сдохла
я буду молиться за тебя богородица внемлет пускать самолетики смотреть как они ударяются в землю складывать душу в журавликов оригами искать точку опоры [не находить] врастать в невесомость ногами
я буду молиться за тебя сыне божий грядеши асфиксия рассудка и поэтому меня не утешить стоп-кадр за пением осанны японское море в решете на небе [теперь] только и разговоров что о тебе…
У меня - самые стальные нервы. Я по тебе не дрожу. Не ворожу. Не выгибаюсь вербой. Ухожу. Не ценю в тебе ни единую каплю крови, слез, спермы. Не рыдаю плакучей ивой, Когда ты - мимо меня, Мимо... Так мнимо Думать, что ты будешь моим. Колкой елью в тени. Любым твоим деревом. В дым. В огонь. И гореть по тебе. гореть. Два глотка коньяка. Впору блевать любовью... Когда чужая рука сжимает ладонь до боли, Боясь отпустить на пару минут. Я не подойду к тебе. А меня и не поведут.
Ты вошла в пять утра(так и знала, что не разуешься), Вдупель пьяная, мокрая, зябкие пальцы тянешь.... А я только что проводила одну такую же, Только что от нее отплакалась, понимаешь? Ну какого ты хера заново по намытому? Я закрылась тремя ключами - тебе всё без толку, припираешься без звонка, и по сердцу - битами... Ты - то вечная, да. А меня - то лечить ведь некому. У меня без тебя что ни день - то круиз на задницу (!), Я и так на плаву, как кирпич, из последних сил... А теперь вот опять ставить чайник и нежно скалиться: "Ты вернулась, любовь"... А кто тебя, блядь, просил?!