кто-то пассивный оратор, кто-то активный гей, кто-то сдаёт бутылки, кто-то сдаёт людей...
Этот нержавеющий мальчик -
уникальнейшая порода
Он на расстоянии полувыдоха держит меня полгода
И на пушечный выстрел не подпускает – а во мне ж вроде,
Хрустально-чистая бежит быстрая вода.
Его вшили мне капсулой – теперь всё не так, как прежде,
Он стоит печатью, виднеется под одеждой,
Его не стереть, а люди живут надеждой
Всему виною гребаные города и мы, которые между.
Каждый раз слова по щекам – как будто последняя сука,
Он невидимою рукою держит меня за руку,
Он в крови намешан гремучей пьянящей самбукой.
Шаг вперед – и пробка потом, без звука.
Научиться дышать ровней, не писать ему между строк,
Улыбаться чуть-чуть милей и смириться, что это рок.
Свет моих недосыпных дней, переизбран на третий срок –
Третий раз пытаюсь забыть. – Но это ли не курок?
Жар моих сигарет, сколько мы будем лет?
Ты пока покормлен хоть там? Согрет?
Darling, I’m so fuckin’ sad
А забуду? – Нет.
Не забуду! Нет!
уникальнейшая порода
Он на расстоянии полувыдоха держит меня полгода
И на пушечный выстрел не подпускает – а во мне ж вроде,
Хрустально-чистая бежит быстрая вода.
Его вшили мне капсулой – теперь всё не так, как прежде,
Он стоит печатью, виднеется под одеждой,
Его не стереть, а люди живут надеждой
Всему виною гребаные города и мы, которые между.
Каждый раз слова по щекам – как будто последняя сука,
Он невидимою рукою держит меня за руку,
Он в крови намешан гремучей пьянящей самбукой.
Шаг вперед – и пробка потом, без звука.
Научиться дышать ровней, не писать ему между строк,
Улыбаться чуть-чуть милей и смириться, что это рок.
Свет моих недосыпных дней, переизбран на третий срок –
Третий раз пытаюсь забыть. – Но это ли не курок?
Жар моих сигарет, сколько мы будем лет?
Ты пока покормлен хоть там? Согрет?
Darling, I’m so fuckin’ sad
А забуду? – Нет.
Не забуду! Нет!
Но Вы же понимаете, что это не мое, я только искатель, ценитель....