кто-то пассивный оратор, кто-то активный гей, кто-то сдаёт бутылки, кто-то сдаёт людей...
Каждый чья-то половина
каждый чья-нибудь утрата.
между нами пуповина
перерезана когда-то
то ли поздно, то ли рано
перепутав дни и ночи
края два у старой раны,
заживая, кровоточат
Ведь без рая, нет и ада
каждый ищет неустанно
то ли йода, то ли яда,
что залечивает рану.
Каждый это чья-то вера -
в нереальность катастрофы:
"Только, дай Бог, не химера!"
"Только, дай Бог, не Голгофа!"
Нам срастись краями страшно -
Рваться будет там где тонко.
Каждый - чей-нибудь вчерашний
Неприжившийся обломок...
каждый чья-нибудь утрата.
между нами пуповина
перерезана когда-то
то ли поздно, то ли рано
перепутав дни и ночи
края два у старой раны,
заживая, кровоточат
Ведь без рая, нет и ада
каждый ищет неустанно
то ли йода, то ли яда,
что залечивает рану.
Каждый это чья-то вера -
в нереальность катастрофы:
"Только, дай Бог, не химера!"
"Только, дай Бог, не Голгофа!"
Нам срастись краями страшно -
Рваться будет там где тонко.
Каждый - чей-нибудь вчерашний
Неприжившийся обломок...
Жизни памятный отрезок.
Болью, счастьем ли отмерив, -
расстаемся... И растерзан
чей-то мир на снов фрагменты
и обрывки фотографий,
на бесплодность аргументов,
безнадёжность эпитафий...
Беспросветность сожалений
оттеняя бликом веры,
в клетке пылких вожделений,
как шальные браконьеры,
на прицеле держим птицу
обольстительных желаний...
Каждый может стать страницей
в книге встреч и расставаний...
Елена Промская